1.
Ветер веет тихой грустью,
манит неба бирюза, -
но оно к себе не пустит,
мне пока туда нельзя.
В медном золоте деревьев
смерти видится печать.
Стать бы просто неба тенью,
или легкой дымкой стать.
Я бы призраком незримым
проходил вдоль полей
и искала, как продлить бы
годы юности моей.
18.10.97
2.
Дорога стонала, дорога кричала
о том, что ей нет ни конца, ни начала,
о том, что в ней вечность шальная застыла.
и только она - то, что будет и было;
и то, что спокойно - то глупо и пресно,
что только в дороге найдешь себе место.
Дорожные скажут тебе миражи
о том, что она - состоянье души.
Дорога стонала - она надрывалась.
И так, как всегда, без ответа осталась.
А люди идут, но, не слыша дороги,
сбивают о камни усталые ноги, -
но если и нет, то легко одному,
сбиваясь с пути, погрузиться во тьму...
А те, что дорогу услышать хотели,
по ней, повинуясь, пошли -
и сгорели.
30.12.97
3.
Весенний дождь утопит грусть,
надеждой землю оживя.
Одна весною - ну и пусть!
Я сердцем чувствую тебя.
И этот мир - волшебный дар,
и радость в том, чтоб просто быть.
А счастье - солнечный удар,
и рай - что я могу любить.
12.04.98
4.
В мыслях - огненным жаром
дуновенье апреля,
отгорает пожаром
за неделей неделя.
Видишь - солнца атака,
и лучами - стрельба,
бойся каждого знака,
в каждом шаге - борьба:
Быть во всем настороже,
сбросить негу от сна -
на войну так похожа
молодая весна.
Говоришь, пробужденье,
светлых чувств кутерьма?
Только горечь в веселье,
только та же - тюрьма;
для чего тогда весны,
чистый голос дождя,
если всюду - вопросы
безответного дня;
если душу - ломает,
если радости - мимо,
если боль причиняет
даже то, что любима.
16.04.98
5.
В ласковом сумраке белых ночей
гаснут огни уходящего дня.
В бархате мрака слышней и слышней
песня печальной любви - "Без тебя".
Звездная пыль - это слезы планет,
тех, что, расставшись, молчали, любя;
боль, что пройдет через тысячи лет,
тайный и тихий напев - "Без тебя".
В дымке туманной растаял закат,
край небосвода огнем теребя.
В эти мгновенья острей во сто крат
тяжесть мелодии слез - "Без тебя".
...Только я снова лечу в небеса,
лестницу к солнцу, к мечте возводя.
Есть она - вера в любовь, в чудеса;
жарче, чем пламя, мотив - "Без тебя".
23.06.98
6.
Я так хочу нарисовать
пером волшебных, дивных птиц,
в альбом, который не объять,
в лазурной глубине страниц:
я нарисую светлый дом,
плывущий в запахе герани,
с большим распахнутым окном,
в котором - небо с облаками.
Там будет мир из детских снов,
что так неясны, но близки,
мир без условий и оков -
там будут песни и стихи,
и будет море и луна,
и снег, и жаркие зарницы,
и в сердце - вечная весна,
и только звезды будут сниться,
и время, как пушистый кот,
свернувшись, прикорнет к ногам.
И будет в этом мире Тот,
кому рисунок я отдам,
где все, что принято желать,
и что желать я не посмею...
Я так хочу нарисовать -
но рисовать я не умею.
8.07.98
7.
...Случится это в час заката,
при свете жертвенных костров,
во времена иных миров,
когда за все грядет расплата;
среди дымящихся руин,
развалин первозданных храмов,
в борьбе поверженных титанов,
где будет только черный дым;
когда судьба, не пряча слезы,
взойдет кровавою звездой,
грозя отчаянной бедой,
пророча бедствия и грозы;
когда настанет пробужденье
для дремлющих исчадий зла,
и погребальная зола
продолжит роковое тленье;
когда иссохнут в одночасье
от слез соленые моря -
тогда узнаю я себя.
19.10.98
8.
Надеждой дышит теплый ветер,
встречая нежную зарю:
все для меня на белом свете -
я вижу. Чувствую. Люблю...
17.10.98
9.
Все было вдруг:
печально и смешно,
и чувства -
кирпичи в стене из льда.
Ни горя, ни восторга, ни стыда -
все книгам безответным отдано.
Везде - на месте.
И везде -
одна.
Но где-то изменили курс планеты,
сошли с орбит невиданные дали,
открылся край надежды и печали,
где образы хранят свои секреты, -
они меня нашли -
и поломали,
они шептали, искушали ночь, -
что можно, умирая, находить,
теряя - что-то новое творить,
что эту боль не в силах превозмочь,
как смерть.
Ей можно только изменить,
и в вихре мыслей улететь пургой,
сгорать - и видеть слабости, как дар,
ценить благославляющий удар,
и знать, что будет следущий, другой,
и подавлять сжигающий пожар
горячих слез,
винить непрочность вздоха,
стыдиться и краснеть за свой закон,
где все - обман иллюзий и подгон,
и видеть, как кончается эпоха
на склоне лет.
Как тяжен этот склон...
07.02.99
10.
Зарастало. Не цвело.
Не отстало - отвело,
где на небе цвета медь
вспыхнуть нечем,
нечем греть.
Ясно! - не замутится.
Поздно! - не забудется.
Видно! - не заблудится...
Небо.
Только небо...
Прямо шел - уставал.
Шел в обход - кто-то ждал.
Во теченью - не хотел, -
не успел...
Ясно! - не замутится.
Поздно! - не забудется.
Видно! - не заблудится...
А ведь он тоже видел
цветные сны.
Старт прямо вверх - нет.
Прыгнуть с моста - бред.
Звезды под куполом - смерть;
чужая, негромкая смерть.
Ясно! - не замутится.
Поздно! - не забудется.
Видно! - не заблудится...
Как холодно этой весной...
11.05.99
11.
Все как в тумане -
пала пелена,
ее сплошной немыслимый оттенок,
молочно-томная седая белизна,
в которой что-то
от больничных стенок
желает изменить,
по-своему исправить
остатки света, воли и тепла.
И приглушить тона.
И яркость поубавить...
Прошу, уйди!
Взяла уж все сполна...
Гонюсь за светом.
Призраки - в восторге.
Они кружат, опутывают, душат...
От этих терпких и бесцельных оргий
все больше замыкает мою душу, -
и вот я перестала видеть сны.
А может быть, такая это кара -
весною ждать зима.
Зимой - весны.
Крича от боли,
требовать удара.
27.10.99
12.
Дождливый день оставлю на пороге,
знобящий холод брошу у дверей.
Поймаю взгляд, задумчивый и строгий,
такой родной - что нет его родней.
И в новый день, теплом души согрета,
в спокойной, тихой радости шагну.
Не разделить себя с далеким "где-то",
и жизнь, такую разную - одну.
13.
Когда миллионами солнечных брызг
разольется над зелеными лугами рассвет,
когда в самом сердце слепящей лазури неба,
будто легкая тень на усталой щеке,
притаится маленькое белое облачко,
когда будет кружить и ласково обволакивать
тополиный пух, словно пушистая вьюга
посреди жаркого лета,
когда Нежность дивным цветком
пробьет самый крепкий и застарелый асфальт,
и все вокруг, кажется, будет кричать
о безбрежности и могуществе Весны...
Именно тогда сквозь все свое великолепие
и праздничное убранство
улыбнется грустно и понимающе
Безысходность.
14.
Я сталь расплавлю,
разольюсь молитвой,
вдыхая трепетно вечерний аромат.
И спину выпрямлю.
Уйду, почти забытой,
вернусь - желанней и мудрей стократ.
Достану звезды,
обожгу ладони.
Взойду зарею. Ночью притаюсь.
Я буду всем, -
все в мире будет мною...
И лишь в тебе уже не повторюсь.
15.
...И перевоплощаясь - это я.
Еще до перепутья слишком рано.
Мне тесен дом.
Мне время - западня.
Я - пушкинская юная Татьяна.
Брожу одна по дальним тропам сквера,
и платья шелк - волною - до земли...
Надежде - быть.
Как искупленье - вера,
и тайное предчувствие Любви.
Вечерняя заря врасплох застала.
Как безнадежно этот город мал!..
Но я иду, - ни много и ни мало -
рисуя свет. Рисуя Идеал.
И весь мой мир, и все мои стихи -
тебе. - Вот только где ты? -
без оглядки.
Зову! - тебя...
За все мои грехи,
за чувства, без ума
и без порядка.
16.
Я стану пить из тонкого бокала,
внимая играм света в хрустале.
Я стану жить, как будто я не знала
ни горя, ни печали на земле:
я буду ранним утром просыпаться,
улыбкой радости встречая новый стих.
Я буду петь, смеяться, любоваться
успехами и славою других.
Забыв про страхи, зависть, униженье,
переступлю через порог иной.
Я буду вся - любовь и вдохновенье,
почти звездою.
И почти святой.
Благославлю забывших и предавших,
ни сердцем, ни рассудком не солгу...
Когда-нибудь так будет -
позже, дальше...
Ну и пока -
пока так не могу.
17.
Беру звезду.
Загадываю имя.
Шепчу желанье -
долго выбираю...
И отпускаю -
пусть летит скорее...
Стоп.
Не могу.
Боюсь...
Опять в ладонях
едва заметный тлеет уголек.
И вновь мольба.
И заговор. И тайна.
...Набраться б сил,
поднять ее до неба,
и вместе с ней...
Но это уже слишком.
Хотя бы просто
видеть безучастно,
хотя бы раз коснуться
ее света,
приняв себя
за бабочку ночную...
Как глупо это
и неприменимо!..
Как руку жжет
волшебный уголек...
Лети! Скорее..
Пустота в ладони.
И холод замыкает расстроянье.
Ты далеко.
Тебя я отпустила.
А я -
никак с собой не совпадаю.
18.
А чем ты был?..
Ты для меня был многим:
веселой розой в качестве подарка,
горчинкой в кофе,
сладким утешеньем,
циничным другом, шелковой жилеткой,
пустынным домом, где всегда мне рады,
любимой книгой, слишком надоевшей,
попыткой совести.
Попыткой искушенья.
Дурманящей отравой сигареты.
Еще... Пожалуй, слишком много горя,
отравы, фальши, медленных сомнений.
Быть может, жаль -
потеряно немало.
Ходить учиться без тебя непросто.
Я отвергаю целое богатство...
Я - пас.
Ты что, не видишь?
Я устала.
