----------------------вариация на тему Барикко

в именах городов

в именах городов, где бываю, спрятаны буквы имени твоего

в именах городов, где бываю без тебя, спрятаны буквы имени твоего

в именах городов, где бываю затем, чтобы потом тебе рассказать о том, как мне было без тебя глубоко одиноко, спрятаны буквы имени твоего

в непростых именах непростых для произношения городов, где бываю затем, чтобы потом тебе рассказывать о том, как мне было без тебя глубоко одиноко, спрятаны буквы – по одной, по маленькой по одиночке – имени твоего

даже если была бы мудрее на сорок кошачьих жизней, всё равно по-другому прочла бы вряд ли: в непростых именах непростых для произношения городов, где бываю затем, чтобы, свернувшись на твоём плече тёплым от поцелуев комочком, долго рассказывать о том, как мне было без тебя глубоко одиноко, в тех городах, в именах которых спрятаны буквы – по одной, по маленькой по одиночке – имени твоего

вокзалы добры к кошкам, нищим, пьяницам и отчаявшимся, уж я-то знаю, но даже если была бы мудрее на сорок кошачьих жизней, всё равно по-другому прочла бы вряд ли: в непростых именах непростых для произношения городов, где долго – навзрыд, пока не наступит осень – бываю затем, чтобы потом, свернувшись на твоём плече тёплым от поцелуев комочком, долго рассказывать шелестящим воздушным шёпотом о том, как мне было без тебя глубоко глубоко до самого дна глубоко, и дна-то такого нет, до чего глубоко и эпически одиноко – в тех городах, в именах которых спрятаны буквы – по одной, по маленькой по одиночке – имени твоего, что ложится на губы мои совершенно




утропад

он падал падал падал на полу паркетной плитки не было свободной от неба и от слов горело утро от легкого живого божества
стояла ночь на выходе вполне привычная чуть сонная девица курила как обычно натощак и через гладь стола читала письма которые не ей и никогда
от сказки оставалось полмгновенья до чуда три затяжки два глотка и семь босых шагов за край паркета
и пепел на плече
и клочья неба




***

лепнина слов удержит потолки от непадения от нападений дня для прочего они и непригодны годны ко дну ушедшие глаза офелии фарфор разжатых пальцев смеялись руки танцы на воде походка вечереющего солнца бегущая по медленным волнам неясных снов ни имени ни позы достойной преклонения до ста считаешь лет и долго ли считаешь сумеет быть лепнина что прочней последней фразы бедной сумасшедшей спиной упавшей в руки океана любившего её молчащей тайной
сюжет щекочит ноздри воет в голос ах если бы уметь
сейчас
стихами
надежды в граммах
бергамот в стакане
тонул и дотонулся до абсурда
как взмах руки трагический и жадный
как плеск волны сомкнувшейся
навзрыд
пшеничные колосья вместо пальцев
и кольца одиночеств
и рассудок слетевший вмиг как вымокшее платье





орфелий лёд

лилейный лёд паркетом поперёк прописанных на тёмной кальке улиц
офелия орфелия допой до вязи сумасбродства до улыбки печальной земляничной эвридики в траве водились змеи трупный яд
такая же как та но воды Стикса не тронули не смели лгут легенды орфелия любила как любила но вёсел плеск и руки и она
смеялась как встревоженная нимфа над дымом и бокалом где шабли меняло тени набело покуда эринии в обличии хозяек не выгнали из бара
новый день
и что её ладони только лёд
лилейный облакаемый
внезапный
орфелий крик застывший в глубине
не пела потому что та другая всегда твердила тише тише ти




***

поди пойми весна с какого боку
ноябрьдекабрь зимавесна старушка
устала с горя с радости рванула
за горы горы горы в реки руки
в ладони днище в стойбище станичье
убрать бы пятниц птиц да в небо ибо
томится год но как он ах томится
в преддверьи новогодних наводнений




***

Из дождя проистекает дрожь.
Колосья росой пропитаны
приподняты
разверсты
набухшие небеса
снисхождения просят
тело земли
земля тела
чувствовать главное
видеть дальнее
с новолуния бедра роса солнцем слизываема
медленное движение
обнажение далей
звала "Будь дождём прими
там где только что собирали
звёзды губы твои -
взрывается свет"
Сверхновая.
зови тихо
заклинай по капле
золотые слёзы
прорастут на груди
вереском




танго

ладонь
огонь из пальцев
огнь для дня движение одно из направлений каблук каблук по имени меня зовут ли тени
вогнутый паркет скользящий шаг скользящее предплечье под дрожью прогибаемой спины как музыка вернейшая из женщин
одна из линий парного
новА
все снова
гибель
выход в променад
узнай с затакта
линий
анаграмму




***

разговоры приговоры пироги что пекутся из воздуха в воздушных печах на облачных плечах по ночам
по началу не выходит - двери узки плечи широки реки застыли не подобраться
вокруг разъезжают на серебряных подносах всякие всячи: чисть и нечисть лёд и надель людь и нелюдь
камфорная умница улиткой вылизывает брюшком улицу
чисто чисто так так так сама себе водолаз и водохлюп
это она-то обычная? подержите-ка поднос я-ка разгляжу разглажу мимику
мимикрирую
мимивыкрою разом всю копость и сажесть
поговорите поговорите гомон говор растёкся тушью заполнил уши улиточья склонность медленно ползти
на самый мерх ведла верх медла
оттуда веса словес плести
вид снизу верха
пустопраха




***

зима не снится.
снится что угодно -
но только не.
сегодня снились горы.
тропой козлов на горных перекручах
взбиралась падать чтобы
вбиться чтобы
в породу дна
но перед самым этим
лететь минуту двадцать.
долго.
долго.
так видимся
вгрызаемся в мгновенья
которые потом с обрыва
им бы
поболе чем минута
с теми двадцать
в которые так много различимо.
***
ищу
в промозглом хрипе
преддыханье.






Прозрачность располозья

по швам по мшам
под колокольный звон
оконный шрам пополз наискосок
левее вниз куда стремится праздник
и женщина в чернеющем манто
её бы руки в рамку
серебро
с ногтей просыпав
истина жестокость
я старше чем сама идея стёкол
ведь раньше чем стекло осколки звона
и шрамы трещин
женственность раскола






до станции дно

ни зги. а в перспективе ни изги
бов ни коленец ни движенья
вода темна у берега печать
с плеча холма торчат обрывки рельсов -
погоны от безвыходности на
застывшем нетечении дороги
.
приди попробуй только
этот склон
сегодня станет днищем
пепелищем
косматых слёзд
из глаз локомотива
ты помнишь как она тебя? едва ль
.
и скользко. и бояться поездов.
усилием не отзовясь на "анна!"




***

пепсиколой запить все таблетки разом
просмотреть все окна разом за девять жизней
ощутимо сдать и "на раз" окуклиться
мир прекрасен
и привычно щемит в предсердии от этой истины
и стучит вне возраста пробивая височные перекрытия
как легко привыкнуть к циклической простоте мишени
тот который "десять" - жучок "в себе"
а окружности видите ли
лабиринт обстоятельств
и положений

Главная
стихи
Напишите мне