Диадема из

Диадема из зрачков несостоявшихся любовников.
они были так рядом, и...
дева Мария, прости меня, грешную....
Сложу тебе ложе из правильных многоугольников
останусь поодаль
ты нежная нежная нежная, -
а я перед входом.
всегда где-то рядом, вовне.
удерживаю истории мелкой корсетной шнуровкой,
стараюсь не разбазарить данное.
Пускаюсь в рутину грубе
йших ошибок - всегда с небольшой оговоркой.
А когда концентрическая суть сходит до нижнего круга,
понимаю - до нежной
мне дальше, чем до орбитальной станции мир
и так же немыслимо.
в книгах прочтём друг про друга.
Начну забивать бесконечный душевный эфир,
избегая чуда, нанизывать истории на капрон,
готовить украшения
для никогда не выйдущих под венец...
меня слишком много - как тесно,
на воздух скорее,
вон... -
где в дымке мелованной
дольки
разбитых
сердец.



Спасение рассудка

В посредственном - спасение рассудка.
Он знает дело бисерной крупы
метания в внимающего чутко, -

ремесленник - находка для толпы,
готовой возносить его таланты
и думать: "Он такой же, как и мы..."

В нём будущности клоновой гаранты
находят утешение вовек.
Ему оптОвой партией спуманте

спешит доставить винодельный грек
в надежде меценатством щегольнуть
в банальнейшей из многочтимых Мекк.

"Почти" во всём; "почти" - почти что суть,
размытая в слоняющихся строчках
в надежде "отхватить" чего-нибудь.

На мантии фразёра - оторочка
из слышанного где-то сотни раз...
Приятно и уютно греет кочка

придумок, отступлений и прикрас.
Сплочён и предсказуем пёстрый клан
таких же, насаждённых на каркас;

всегда приятно хрумкает карман
того, кто пьян, но в меру аморален
и был в десятке дружественных стран,

и тишь и блажь в плену покойных спален...
И вроде бы не серое "профан",
но так далёк от жеста "гениален!.."



Сталкер. Капля в море фанатизма

..............Ты должна сделать добро из зла,
..............потому что его больше не из чего сделать.
..................................Р.П.Уоррен /эпиграф к "Пикник на обочине", А. И Б.Стругацкие/



Открытие бессолнечного неба
на кафельной обочине безмолвья:
бессмысленны потуги на потребу
питающим задумчивость коровью,

питающим цикличность организма
по кругу - до свершения оргазма.
Спасение в наличии цинизма
в строении прощающейся фразы.

Подкоркой паникующего мозга
предчувствуешь пространственные сдвиги:
свернётся в разноцветные полоски
сознания творитель многоликий.

В простительном пожаре сигареты
ломаются ручные катастрофы.
Стараешься не сдвинуться на этом
и выкинуть отравленные строфы,

однако, обречённый на убийство,
ломаешься в предверии оваций.
Сплетаются в подобие витийства
последствия сезонных радиаций.



Подобие кошачьего Олимпа

........"...Ещё бы, кот животное ночное, неправильное, с "достоевщинкой"...
Д.Галковский


Стол с пузобоким бокалом, возвысившимся на краю,
имеет размеры Олимпа локального типа:
слишком высокий - кошкой когда у подножья стою,
снизу смотрю и пытаюсь не выказать вида -

что на самом-то деле мне хочется взвыть по-шакальи
от причастий и дее-, снующих по вафельным строчкам...
Если бы душам за самомученья призы выдавали,
у меня от трофейных шампанских давно отвалились бы почки...

А ещё обналичивание себя сводит особость на "нет" -
в местоимении "я" напрочь отсутствует оригинальность.
Да и кому придет в голову инсталлировать мозгодробительный бред
с претензией на неземную сакральность...

Морщу кокетливым способом чующий бедствие нос:
снова меня подбиваешь к копанию в сути себя...
Есть ли она, эта суть - вот в чём прискорбный вопрос.
знаю - живется спокойней
не думая и не
любя.




Татьянствуя


.................."Моли Бога обо мне, святая Татьяна.."....
................................/из молитвы Святой Татьяне/


Имя твоё отражает мозаику веры:
солнце играет на светло-янтарной коре
сосен, сложивших тебе славословную песню,
звуками схожую с ангельским хором любви
к жизнесоздателю...

Ясная, видела ты
улицы древнего Рима - камни жалели тебя,
вслед прорастая цветами звукам легчайших шагов
той, что, рожденная в мире, в дар отдавалась войне....
Боль обходила, скорбя; львица ласкалась, играя
с дымкой твоих одеяний...
Даже в предчувствии казни полнился жизни запас
верной из женских заступниц.

...Сила исходит со дна
сердца, скрепленного верой.
Смерти, увы, не изгнать с лика принявшей мученья...

Господи, в свете Твоём
нежность и воля Татьяны...




Вот мои нервы

Вот мои нервы, рваные в лоскуты, -
я, расстаравшись, вынесу их на снег:
ведьмы-вороны, думая, что - кранты,
выклюют зёрна с пепельно-серых век,

вывернут душу - в точности будто ты,
каркнут ехидно: ты же хотела - вдрызг...
Станут убийства явственны и просты,
крик изойдётся в женственно глупый визг.

Обледенею. Заполночь встану на
сторону света, просто - одна из дур.
Бейся, родная. Рядом опять - стена...
Ты же живая.
Веришь ли - чересчур.



Мороз и солнце и чернила

Мороз и солнце - рухнем с неба
достать чернил в февральской клети,
достать вина в ларьке напротив -
такой бурды на небе нету.
Два пьяных ангела - не йети,
они с утра ушли за хлебом,
потом застряли на работе,
едва до штопора добрав...

Мороза деда сняли с доли,
чернила попросту замерзли:
и знака нет от пастернака,
и солнца вдоволь нахлебав...
Пора, красавица, - на пАру
пройдёмся завтра по базару:
чернила в плоскости черники
бабульки ведрами дают.

Уюта нет и нет приюта -
пьянчужек гонят отовсюду,
и брось, что ангел, в самом деле,
мороз и солнце между крыл -
не то лицо, а вроде рыло
стеною башенной накрыло:
стоять бы в лужице застылой
чернил февральского разлива.



Бандерас и псковская готика

Красавчик бандерас, айда по портвейну
на фоне готически жутких развалин,
где ты органичен, а значит - забей на
шикарную гриффит, на сутки оставлен

обширным семейством с киношной тусовкой,
затем, чтоб налиться шедевром "псковалко".
Ведь ты не старик, ты высокий и ловкий,
сплошной десперадо мучачной закалки.

антоха домингес, совсем по-скобарски
добавлю: "не грибься!" - что значит "не дуйся";
смотри - источают готичность и ласки
псковскИе мадонны - нателлы и дуси...



Эпический неугомон

Уходим в три пятнадцать пополудни, -
и вёльвины пророчества сойдутся;
под вкрадчивую высказанность лютни
растрекаются глиняные блюдца.

Над трещинами вызверится Ётун,
огромный, как развитие психоза...
А мы уйдём. Сползём. А может - лётом
направимся к решению вопроса

скруглённости за областью Вальгаллы,
где прячется запуганное лето,
где тени Окольнира и Нагльфарра
героев и чудовищ Старшей Эдды...

Читай - потом убейся, - будет мало
насытить рукописные страницы...
Уходим в три пятнадцать по сигналу.
Когда-нибудь пора угомониться.



Икарова кара

"Я глуп, мой художник: я выдумал крылья,
слепил своё счастье из маленьких сгустков
весеннего солнца, космической пыли,
но выдохся в нервном предчувствии пуска..."

"Сгорел на работе" - как скажут попозже.
Вознесшему душу чуть далее - кара
почувствовать пламень гордыни на коже
влюбленного в вечную сказку Икара...

"И стал я из воска; и стёк я по ветру
на шляпы зевак, замеревших в испуге...
Но солнце люблю. И не выдам ни метра
падения вниз на единственном круге."

Главная страница
Напишите мне