Реверанс в сторону Невы
_______________________Петербуржцам, с завистью :))
Принимая туманы с насморком
за разменную здесь монету,
удивляюсь прописке в паспорте,
подтасованной кем-то где-то;
непонятен мотив вредительства
раздающейся вширь обители:
пусть меняется место жительства,
но счастливой я стану в Питере.
Под обветренной тонкой кожей
из амбиций, стихов и листьев
ты - прозрачный, манерно-сложный,
прорисованный нервной кистью,
и навылет ночами белыми
раздираешь тщету прощением:
что бы порознь с тобой не делали, -
отклоняется извращением.
Но подобно туманным литерам,
я откроюсь светло и странно:
кто рожден и воспитан Питером,
не сумеет быть бесталанным;
да и мне, если в целом, нечего
расстоянья носить на поясе:
ведь всего-то мучений - с вечера
шесть часов на хрипящем поезде.
Подосипшим от ветра голосом
расскажу неслучайным зрителям,
как шикарно рыжеют волосы
в схематически резком Питере.
Изо всех одиночеств выищу
что поглубже - на вкус родные,
я ценю их прямую силищу
и ведусь на мосты разводные.
Выжидаю... Когда исполнится,
приживутся на визе метки,
и мечта моя - уголовница -
задохнется в промозглой клетке.
Надрыва!..
надрыва! надрыва... - в предчувствии встряски
приелись банальности, сопли и ласки,
приелись смазливости с прелестью в профиль,
приелись похлеще, чем постный картофель;
приелась поэзия в томных оттенках,
и пол - под ногами, и стены - на стенках...
Приелась еда и еще сигареты,
бросанье курить и терпенье на это...
Сознательно топая в гущу событий,
плетусь за вреднейшим из личных наитий,
взрываясь истерикой, искренне знаю,
сдержавшись единожды -- тут же растаю.
Спокойны минуты редчайшего сорта,
туманно нерусского море-курорта, -
но сердце, сменившее шило на мыло,
опять, ненормальное, просит: надрыва!..
откровение от кранты
1 приход
зелень разбросана по глазам разбегающихся во поле мальчиков
очень мне хочется, не удержавшись, тоже размыться по радужке, ласками высвеченной,
и чтобы дальше было глубже больнее и больше ловушек заманчивых, -
свернуть и сложить по полочкам выхолощенные обычаи...
мутилось сознание, падала липким и яблочным выдуманная угроза,
если петляла - а я петляла; господи, как я петляла по суткам и путала
влюблялась в тебя ежечасно: и вчера и сегодня и поза...
и поза была, как казалось, опять нестерпимо надуманной -
ведь так и не выучилась не стесняться взаимной дневной обнаженности
желанья без кожи стремаются - маются, лезут с бестактными фразами,
валятся, пылью метелятся - кто до больного дотронется?.. -
страшные сны насыщаются мальчиками зеленоглазыми.
2 онемение
колеса больше не катятся в сторону человеколюбия -
кажется, начинается недвусмысленный этап эпатирования.
Подвинься дальше а то укушу ты же сам сказал, что вампирша по сути я -
это когда меня кормят и любят - я добрая сладкая смирная
а теперь я пишу вечерами гениальные стихо - курения,
вырываюсь - и хлебными крошками в сторону будущей гибели.
по утрам умираю способами, поражающими воображение,
а потом долго сижу и соображаю, сколько знакомых меня увидели.
И конечно, безжалостно уничтожаю все, что ночами в стихах навыдумала,
растираю красные глаза до вкрапления запредельности.
прихожу в себя где-то под псковом деревня по типу выбуты...
это ад это бред. Три-четыре - начинаем любить по отдельности.
3 исход кранты
фаза полнолуния улеглась в ногах зверем, пережившим исход многочисленных реинкарнаций.
пробуем остаться с миром, пробуем вообще хоть как-нибудь остаться,
пробуем добить вампиров, повзрослеть, заняться наконец-то сексом, а не очередной размолвкой;
упиваться копеечными радостями в неволчьих глазах с пространственной поволокой,
и снова читать классику; клясться на "улиссе" в верности к Пастернаку,
вворачивать гибкие рифмы, видеть неразличимые общему разуму бестолковые знаки,
думать, что лучше исполниться прежде, чем просто успеешь подумать об этом,
расписывать, какие краски имеет спокойное небо и ручные надежды - какого цвета,
убеждаться в полезности мышечной боли, по осени расцветать, и, подтрунивая
над собой - вспоминать, как едва не повесились в давешнее полнолуние.
Метрономы
метрономы ломаются невыносимо:
саркастический бунт вызревает эпохами,
замышляется жестко, цинично, курсивом - и
расцветают уходы тактичными вздохами;
растекаются хлябью, беспочвенной прозой,
пошловато-промышленной стриженой рифмой.
Увядает минор от лица Чиморозо
наподобие розы у грязного лифа.
Метрономы устало сбиваются с темпа,
замедляют этюды до хрипов агонии.
Выдыхаясь, тускнеют на скулах акценты,
растерявшись в пустотах соседней Эстонии.
Метрономы кивают порывистым жестом,
провожая в анналы скелетики времени;
вырождается ритмика пиком инцеста,
вырождается музыка - за неимением.
Мелодически выжато каждое слово,
покрываются фуги затейливой плесенью...
Метрономы уходят в свой рай метрономовый,
попытавшись едва удержать равновесие.
проезжая мимо псковского кремля мерзким дождливым утром
кремль заклеймен внесезонным проклятием.
битву домыслить уже не получится;
зло и незло отойдет по касательной,
если добро окончательно ссучится, -
даже продажи охватит падучая.
Гнить бы с хвоста, чтоб спасти оперение.
осень выносит стеснение случаем;
пАрят хоралы ораловым пением.
небо подпёрто крестами, уставшими
в вечность врезаться опасным бритвами.
Страхи проходят славянскими маршами,
тайно любуясь пропитыми битвами.
.....
Господи, дай мне силы придумать сказку.
с гномами, белоснежками, феями и рубахами
из колючих телец крапивы. Разливая краску
по чернеющим небесам - разойдутся тревоги прахом и
на канве вечереющих облаков проступит венец творения...
будет прозрачно холодно и по-рождественски ясно,
тихо замрет, упиваясь богоявлением
приветливая и совершенно трезвая паства....
....
профиль а ля рюс в тонах сарказма,
давится духовностью без меры -
совесть не вынашивает спазмы,
время не вылечивает нервы.
зверски недопоняты у русских
и душа, и сердце... право слово -
бродят лучезарные моллюски
гения - на подступах у пскова...
осень в Вандерленде
...-Пусть присяжные обсудят приговор, - сказал Король в двадцатый раз.
-Нет, нет, - прервала Королева. - Сперва казнь, а потом уж приговор...
"Алиса в стране Чудес", Л.Кэролл
В Вандерленде зима продолжается ровно до часа обеда;
на горячее - казнь пожеманнее, кислые мины - на сладкое.
Увядает десерт на кустах у соседа - дурного и вредного,
узкоглазые кролики в белых перчатках проходят арбузными грядками,
чтобы в шведские стенки расставить осколки от банок, где скисло варенье, -
по периметру нор, затерявшихся в пыльных песках географии.
А советы даются здесь разве что только в процессе кальяно-курения,
и спасения нет от трефово-червовой уторчанной мафии.
здесь давно разменяли старинные сказки на глупые емкости жизней,
здесь не красят бесцветные розы в оттенки лукавой фантазии,
и коты без улыбки со временем стали дурней и капризнее,
и дряхлеют сюжеты во всем их просчитанном многообразии.
...говорят, что под вечер обычно случаются звездопадения -
приговор объявляют - и радостно милуют свежепомешанных...
и веселые девочки с дальних прогулок приносят цветы и знамения.
только мы просыпаемся раньше. увидеть искомое - где же нам...
fatalism present
меняются лица.
вселенная катится в тартарары.
в подглазьях светил намечаются черные дыры.
торопится время на выход из правильных рамок игры,
болезненно стонет, бледнеет в предчувствии взрыва
еще одного - и последнего в этом провальном сезоне.
Кривляются маски на крючьях мясного прилавка.
купите купите просроченной гибкости!.. кто не
успел - тот свободен, как богом забытая шавка...
...а я фатализм заварила на донышке каменной фляги,
тянусь к сигарете. Достань меня, пристальность, вира
помалу... Бочком выползаю из чуждой уму передряги.
Мне, в сущности, пОбоку гибель усталого мира.
из теории хаоса следует
Очнись -
и над увиденным склонись в испуге:
спасти попробуй краски,
стекающие с рукава творца.
Согни в смешные дуги
единоразовые потуги
различить падения вселенных
в чертах сто тысяч раз увиденного лица;
замкнувшись, коротни
шизофренией демиурга:
истерикой шедевров,
выматывающих рассудок крайнего;
утопией болот,
таки исторгшихся громадой Петербурга...
Играя, знай, -
ошибочный форшлаг вернется
столкновеньем
звездных
лайнеров
Главная страница
Напишите мне
|